Твои нежные руки - Страница 86

Она повернулась лицом к нему, коснулась губами губ и прошептала:

— Я люблю тебя…

Но единственным ответом был мерный звук его дыхания.

Глава 25

Жан Робер Мари Юмбер, уроженец Франции и ветеран войн во Франции и Ирландии, поднялся при Наполеоне из самых низов до генеральского чина. К сожалению, именно император я вился причиной падения Юмбера, еще до того как сам плохо кончил, но ничто не могло сломить духа французского простолюдина. Бывший генерал едва избежал ареста. Местом его ссылки стал Новый Орлеан, незадолго до того, как вошел в состав Соединенных Штатов.

Высокий, представительный мужчина, он вызывал невольное уважение у окружающих, почти не появлялся в обществе и предпочитал кафе и кабаре, где и свел знакомство с обитателями Баратарии.

Кит Силвер сидел в уголке кабаре «Терпинс», обычном месте встреч с Лафитом и его людьми. Он уже успел представиться владельцу, месье Терпину, американским торговцем, обсудил за партией в пикет угрозу британского вторжения, а тем временем люди, с которыми он сражался бок о бок почти четыре года, тактично игнорировали его, делая вид, что не знакомы. Однако все ждали прибытия Юмбера.

За соседними столиками разместились Жан и Пьер Лафиты, вместе с Белюшем, Домиником Ю, своим банкиром Жаном Батистом Совинье и Винсентом Гамби по прозвищу Рваный Нос: бедняга лишился самого кончика в одном из сражений. Атмосфера царила напряженная: кто-то приветствовал, кто-то отвергал слухи о приближении Джэксона. Наконец пришел Юмбер, на голову возвышавшийся над субтильными креолами. Оглядевшись, он подсел к братьям Лафит. Перед ним немедленно возник стаканчик с огненным зельем. Пригубив немного, генерал снова обвел взглядом зал.

— Мы здесь все патриоты, я полагаю, — начал он, — и должны выказать наше почтение генералу Джэксону.

Он увидит, что мы вполне способны оборонять город, ибо каждый человек рвется стать защитником Нового Орлеана. Пока силы неравны: врагов слишком много… — И, помедлив, торжествующе добавил:

— Зато мы превосходим британцев верностью и храбростью!

Послышались оглушительные аплодисменты, приветственные крики, и Кит улыбнулся. У Юмбера поистине дар вести за собой людей. Вполне можно понять, как человек столь скромного происхождения дослужился до высокого чина.

А познакомившись с генералом Джэксоном, осознал, почему этот человек заслужил восхищение таких закаленных воинов, как Юмбер и Сен-Жеме, ветеранов бесчисленных кампаний. Прибыв в Новый Орлеан больным, еще не оправившимся от последствий лихорадки, Джэксон диктовал план сражения, лежа на диване в гостиничном номере на Ройал-стрит.

Британцы выиграли бой при Лейк-Борн и теперь захватили озера и водные пути к Новому Орлеану. Согласно закону о воинской повинности, Джэксон призвал под свои знамена каждого, способного держать оружие, если не считать британских подданных.

В третий и последний раз Жан Лафит и его сподвижники вызвались стать добровольцами. Джэксон принял их предложения и отдал командование артиллерией в руки Доминика Ю и Ренато Белюша, людей, которых еще недавно называл мерзкими разбойниками.

Юмбер был пожалован чином бригадного генерала.

Назначение отнюдь не было синекурой, созданной в угоду былому храбрецу. Юмбер стал главой отряда конных разведчиков — специального корпуса, предназначенного для ежедневных объездов окрестностей и схваток с вражескими пикетами. Для Юмбера, ненавидевшего англичан, новая служба стала великолепной возможностью свести старые счеты. Для Кристиана же Кортленда, пылавшего злобой и обидой только на одного британца, война была единственным способом отомстить.

Несмотря на принятые американцами предосторожности, британским разведчикам удалось разыскать неохраняемое судоходное русло и проскользнуть под покровом темноты в мутный рукав реки. В ночь на двадцать второе декабря, после долгих трудов, они захватили небольшой отряд противника в устье реки Бьенвеню.

Оттуда они долго путаными протоками добирались до суши и наконец причалили во владениях плантации Вильере. Здесь они застали врасплох и взяли в плен подразделение милиции, и до Нового Орлеана дошли вести о появлении вражеского авангарда всего в девяти милях от города.

По случайности Кит беседовал с Джэксоном как раз в тот момент, когда в дом ворвались чумазые и запыхавшиеся Огюстен Руссо и Филипп Вильер, сообщившие генералу о вторжении британцев.

Джэксон мигом взметнулся с дивана и стукнул кулаком по столу.

— Клянусь небесами, они не будут ночевать на нашей земле!

Потом, немного успокоившись, призвал адъютантов и объявил:

— Джентльмены, британцы уже здесь! Сегодня вечером мы с ними сразимся.

Для Кита, посланного с депешами, не было новости приятнее. Холодный дождь исхлестал дороги, колеса фургонов и копыта коней вязли в непролазной грязи. Кит поскакал вдоль берега, объезжая озерца и заболоченные места, и наконец добрался до места назначения, промерзший и забрызганный с головы до ног.

— Майор Планше, — воскликнул он, протягивая пакет, — вы должны как можно скорее вернуться в Новый Орлеан! Британцы высадились!

Растерявшийся Планше показал гонцу на камин и, наскоро пробежав глазами приказ, велел адъютанту выстроить солдат и идти маршем на Новый Орлеан.

— Если понадобится, мы всю дорогу будем бежать, — резко добавил он.

К полудню батальон Планше, действительно пробежав всю дорогу, вошел в город. К нему присоединились другие подразделения, выстроившиеся на Плас д'Армс.

Под покровом темноты и желая застать врага врасплох, небольшая армия разделилась на отряды и при свете луны пошла в бой. Знаком к началу сражения послужил выстрел с американской шхуны «Каролина», вставшей на якорь напротив британского лагеря. Англичане бросились врассыпную, но быстро опомнились, и атака американцев была встречена мушкетным огнем. Пули свистели мимо головы Кита, кто-то рядом с ним вскрикнул. Знакомая сцена… правда, не на палубе корабля, а на суше, но от этого не менее опасная.